Финансовый экономический кризис в 2008 8212 кратко о главном



Финансовый (экономический) кризис в 2008 — кратко о главном

Финансовый кризис 2008 года коснулся не только России. Возникнув в США, он распространился по всему миру. Российская экономика начала пробуксовывать в мае 2008 года, когда стремительно падали котировки акций крупных организаций страны.

С августа происходит отток капиталов, цены на нефть падают. Владимир Путин во всех проблемах обвинил США, заявив, что их система абсолютно безответственна.

Заключение

Кризис 2008 года, охвативший большую часть цивилизованных и развивающихся стран, появился вследствие следующих причин:

• пробелов в финансовом регулировании;
• проблем корпоративного управления;
• огромных долгов домохозяйств;
• усиления теневой банковской системы.

Ипотечный кризис в США

Начало 2000-х годов в Америке характеризуется большим спросом на жильё. Ипотечное кредитование разворачивается в широком масштабе и реализуется почти всем желающим. Кредиты раздаются как надёжным, так и рисковым заёмщикам.

Банкиры уверены, что у ненадёжных должников (если те перестанут выплачивать) можно забрать недвижимость, которая только повышается в цене. Однако рынок недвижимости скоро перенасытился, предложение выросло, а спрос упал.

Обвал фондовых рынков

Наряду с ипотечным кризисом возник крах фондовых рынков. Осенью индекс Dow Jones упал более, чем на 7800 пунктов, S&P 500 — ниже 800. Обвал был обусловлен падением сырьевого рынка, особенно нефти, крахом жилищного сектора, ипотечного кредитования и банкротством главных банков.

Банкротство американских инвестиционных банков

Пять крупнейших американских банков не смогли противостоять нахлынувшей волне разорения. Некоторые покинули рынок навсегда, другие – видоизменились до неузнаваемости:

1. Bear Stearns. Являлся пятым в списке крупнейших американских кредитных компаний. Потерял на ипотечных облигациях свыше 1,5 млрд долларов. Чтобы рассчитаться банку с клиентами, на помощь пришла американская Федеральная резервная система (ФРС).
2. Lehman Brothers. Крупнейший банк со столетней историей объявил себя банкротом. Не смог выплатить страховку своим клиентам из-за обесценивания ипотечной системы.
3. Merrill Lynch. Один из ведущих держателей ипотек с рисковыми заёмщиками. Продан Bank of America.
4. Goldman Sachs. В 2008 передал полномочия американскому казначейству за счёт дополнительного инвестирования. Потерял на кризисе более 2 млрд долларов.
5. Morgan Stanley. Выжил благодаря ФРС и продаже огромных пакетов акций японскому банку и китайскому госфонду.

Действия по выходу из кризиса

Почти для всех стран 2008 год обернулся кризисным. Для его преодоления:

1. Американская ФРС снабдила государство вливаниями на сумму около 1 трлн долларов.
2. Исландия получила кредит от МВФ на 2,1 млрд долларов.
3. Банки Великобритании наполовину национализировались.
4. Германский стабфонд выкупил акции главного банка страны.
5. Французское правительство выделило 6 банкам поддержку в 10,5 млрд евро.
6. Банк Канады снизил ставку рефинансирования до уровня 1958 года.

Последствия финансового кризиса 2008 года

По заверениям экспертов, многие мировые экономические показатели до сих пор не вышли на докризисный уровень, и последствия дефолта ощущаются до сих пор:

• снижение объёмов производства;
• уменьшение цен на сырьевом рынке;
• безработица;
• падение уровня жизни;
• банкротство финансовых организаций;
• понижение фондовых индексов крупных мировых бирж;
• банками потеряно порядка 390 млрд долларов.

Кризисные явления в Российской Федерации

Главная причина возникновения кризиса в России – неликвидность местной валюты. По утверждению аналитиков, если бы российский рубль был более востребован, кризис не произвёл бы такого впечатления. Ещё больше ликвидность упала, когда обрушились цены на нефть.

Банки, сами во внешних долгах, начали раздавать кредиты. Как и в Америке, предложение превысило спрос в несколько раз. Акции ведущих российских экспортёров упали в несколько раз, в том числе, Газпромбанка.

Последствия кризиса в России

Разрушительным последствием для России стал крах банковской системы. Финансовые компании перестали кредитовать граждан, и уровень жизни резко снизился.

Центробанк поднял процентную ставку, в итоге многие предприятия разорились, а объёмы производства опустились вниз.

Последствия великой рецессии

Мировой финансовый кризис 2008 года, благодаря своим масштабам, перерос в глобальную великую рецессию. Финансовые эксперты заявляют, что дефолт приводит и к положительным результатам:

• формирование нового типа мировой экономики;
• повышение ВВП и ценности труда;
• подъём экономики в индустриальных странах;
• подъём промышленного сектора;
• мобилизация внутригосударственных ресурсов;
• улучшение качества жизни.

Виталий Николаевич

Источник

Как российская экономика пережила кризис 2008 года

16 сентября 2008 года индекс ММВБ опустился ниже 1000 пунктов, потеряв за несколько часов больше 7%. Было очевидно, что мировой кризис ударил по России. Финансово-экономический блок правительства оперативно собрался тогда у первого вице-премьера Игоря Шувалова, чтобы наметить первые решения. На фоне банкротства крупнейших американских инвестбанков естественным и вынужденным первым побуждением было предотвратить эффект домино для экономики и поддержать отечественные инвестбанки, затем оказать помощь другим экономическим субъектам и уязвимым группам населения. В кратчайшие сроки был сформирован крупнейший пакет финансового стимулирования для поддержки экономики и социальной сферы.

Подчеркну, что в 2008 году Россия избежала не только дефолта — этого вопроса даже не было на повестке дня, — но и массового банкротства предприятий и банков, сохранила все вклады населения. Государство помогло предприятиям рефинансировать долг иностранным кредиторам. Наша страна доказала свою кредитоспособность в широком смысле слова, свою экономическую устойчивость. Мы прошли тот кризис как экономическая держава, способная уверенно и активно справиться с серьезными вызовами.

Уроки для России

Что позволило нам пройти кризис 2008 года достаточно быстро и успешно? Прежде всего то, что мы очень хорошо выучили уроки кризиса 1997–1998 годов. Тогда отток капитала в размере $10 млрд привел к суверенному дефолту и переоценке государственного долга до 140% ВВП, скачку инфляции почти до 85% и массовому банкротству банков, а главное — к снижению уровня жизни граждан почти вдвое. Именно выучив уроки 1998 года, в условиях экономического роста начала 2000-х, а затем и высоких цен на нефть, президент и правительство приняли решения об ускоренном погашении государственного долга и о формировании с 2004 года Стабилизационного фонда. Поэтому к началу кризиса 2008 года наш долг был самым низким среди стран «Большой двадцатки» (около 8% ВВП), а наследовавшие Стабфонду Резервный фонд и ФНБ совместно аккумулировали более $170 млрд (более 10% ВВП). Это позволило оперативно сформировать солидный пакет финансового стимулирования, около 5% ВВП.

В результате, несмотря на падение ВВП в 2009 году почти на 8%, нам удалось сохранить уровень реальных доходов населения. Очевидно, что подушка безопасности и низкий долг оказались решающим фактором поддержки социальной сферы и экономики. Отсюда первый урок кризиса 2008 года: как бы ни хотелось в тучные годы тратить деньги, обязательно надо откладывать на черный день.

Вопреки утверждениям критиков, что правительство поддерживало лишь банки и бизнес, напомню, что именно тогда президентом было принято решение трижды повысить пенсии в 2009 году (в общей сложности не менее чем на треть). С 2010 года социальная пенсия была приравнена к прожиточному минимуму пенсионера, а в 2010 году в целом на пенсии и социальные пособия было направлено 10% ВВП. Чтобы не создавать социального напряжения в обществе, было отложено уже обсуждавшееся тогда повышение пенсионного возраста, о котором мы говорим сегодня. Это был политический выбор в пользу социальной стабильности. Полагаю, впрочем, что дискуссию о пенсионной реформе все же стоило вести более активно, чтобы граждане понимали необходимость и неизбежность шагов, которые сегодня предпринимаются властью.

Упомяну один серьезный просчет в денежно-кредитной политике. Пытаясь управлять курсом рубля, правительство и ЦБ оттянули его основное снижение до января 2009 года. Выбор в пользу сохранения стабильности валюты, сделанный в интересах граждан, позволил спекулянтам вывести около $200 млрд из страны. Это был второй урок, который Россия тоже выучила хорошо: переход к плавающему курсу и таргетированию инфляции в 2014 году значительно облегчил прохождение последней рецессии. Хоть и с опозданием, но с 2018 года удалось перейти к новому жесткому бюджетному правилу, так как предыдущий вариант оказался слишком мягким и неработоспособным.

Назову еще один парадоксальный урок кризиса 2008–2009 годов: мы настолько удачно, по сравнению с предыдущим кризисом и возможными катастрофическими последствиями, вышли из него, что получили головокружение от успехов. С 2010 года цена на нефть не падала ниже $82 за баррель, а в 2012–2013 годах среднегодовая цена составляла около $110 за баррель. Ниже $100 за баррель цена на нефть опустилась только в сентябре 2014 года. Это приучило нас много тратить и не думать о необходимости слезать с нефтяной иглы. Cтруктура расходов бюджета была неоптимальной. С 2012 года доля производительных расходов бюджета — образование, здравоохранение, инфраструктура — неуклонно падала, что, по сути, ограничивало потенциал будущего роста.

Кризис 2008–2009 годов был глобальным. Мировая экономика не сумела предотвратить его, так как в условиях глобального рынка капитала сохранялись национальные системы регулирования финансовых рынков и разные требования к компаниям на этих рынках. Это приводило к серьезным дисбалансам. Ответом на кризис стали оперативное создание Совета по финансовой стабильности, в который вошли все страны G20, и выработка новых решений по прозрачности и регулированию финансовых рынков, особенно транснациональных компаний, банков («Базель III»), страховых компаний. Замечу, что Россия в банковской сфере регулирует риски даже жестче, чем рекомендуется «Двадцаткой».

Это был адекватный ответ на вызовы, который не остановил, а придал новый импульс глобализации рынков. Кстати, в 2008–2009 годах международное сотрудничество по разработке новых общих правил было очень конструктивным, на фоне общего системного экономического вызова были отложены многие текущие разногласия политического характера.

Важный урок заключается в изменении классического подхода к эмиссии центральных банков. По сути, крупные центральные банки нарастили кредитование и перешли к количественному смягчению (QE) в беспрецедентных масштабах. Так поступали практически все страны с низкой инфляцией, и именно в силу высокой инфляции для России такой путь был чреват серьезными рисками.

В силу роли доллара в мировой экономике основная тяжесть стимулирования мировой экономики легла на США. ФРС нарастила свой баланс более чем на $2 трлн, предоставив миру ликвидность для стабилизации мировой торговли и поддержек инвестиций. Однако последствия этого шага остаются малопредсказуемыми. ФРС еще только начала выходить из QE, и это проходит болезненно для многих рынков. Это серьезный риск для многих экономик сегодня. Поэтому для предотвращения шоков в некоторых странах МВФ стал мягче относиться к частичному ограничению движения капиталов. России, кстати, удалось избежать таких ограничений и подтвердить конвертируемый характер российской валюты.

В итоге сегодня мы вполне готовы к новым шокам рыночного характера, даже если на глобальном рынке снова разразится сильный кризис. Главные риски сегодня, на мой взгляд, носят скорее политический характер. Усиление санкций до определенного момента можно компенсировать более качественным регулированием рынка и повышением производительности, перенаправлением части финансовых и товарных потоков, частичным импортозамещением. Но если санкции будут серьезно ужесточаться, нам трудно будет нарастить необходимый рост экономики до 3,5–4% ВВП. Тогда наше отставание от мировых лидеров будет нарастать, прежде всего в технологических отраслях, что усложнит как выполнение социальных целей, так и обеспечение национальной безопасности. Соглашусь с ЦБ в том, что наращивание санкций может стать даже причиной новой рецессии в России. Поэтому урегулирование политических рисков становится на время главным приоритетом в предотвращении кризиса экономики страны.

Источник

Что такое финансовый кризис 2008 года?

↑ Что такое финансовый кризис 2008 года? Финансовый кризис 2008 года стал самой серьезной экономической катастрофой со времен Великой депрессии 1929 года. Несмотря на усилия Федеральной резервной.

Что такое финансовый кризис 2008 года?

Содержание статьи:

↑ Что такое финансовый кризис 2008 года?

Финансовый кризис 2008 года стал самой серьезной экономической катастрофой со времен Великой депрессии 1929 года. Несмотря на усилия Федеральной резервной системы и Министерства финансов США, кризис произошел. Кризис привел к Великой рецессии, когда цены на жилье упали сильнее, чем падение цен во время Великой депрессии. Спустя два года после того, как эта рецессия в экономике закончилась, безработица все еще превышала 9%.

↑ КЛЮЧЕВЫЕ СООБРАЖЕНИЯ

— Финансовый кризис 2007–2009 годов фактически начался много лет назад, когда дешевый кредит и низкие стандарты кредитования подпитали пузырь на рынке жилья.
— Когда пузырь лопнул, финансовые учреждения держали в руках ипотечные кредиты на сумму триллионы долларов практически бесполезных инвестиций.
— Миллионы американских домовладельцев оказались в долгу по ипотеке, чем стоили их дома.
— Последовавшая за этим Великая рецессия унесла сбережения, сбережения и дома многих людей.
— Восстановление экономики началось в начале 2009 года после того, как пакет мер по спасению Уолл-стрит возобновил работу банков и медленно перезапустил экономику.

↑ Причины финансового кризиса 2008 г.

В 2006 году цены на жилье начали падать впервые за десятилетия. Поначалу агенты по недвижимости были очень довольны такой ситуацией. Они думали, что перегретый рынок недвижимости вернется на более устойчивый уровень. Но агенты по недвижимости не приняли во внимание ряд факторов, таких как одобрение большого числа домовладельцев сомнительных ссуд на ипотечные ссуды, иногда даже 100% или более от стоимости дома.

Дерегулирование производных финансовых инструментов было одной из основных причин финансового кризиса. Два закона дерегулировали финансовую систему. Они позволили банкам инвестировать в производные финансовые инструменты для жилого фонда. Эти сложные финансовые продукты были настолько прибыльными, что побуждали банки кредитовать тех, кто был более рискованным, чем когда-либо. Эта нестабильность привела к кризису.

Закон о модернизации финансовых услуг 1999 года (Закон Грэмма-Лича-Блайли) разрешил банкам использовать депозиты для инвестирования в производные финансовые инструменты. Банковские лоббисты заявили, что это изменение им необходимо, чтобы конкурировать с иностранными фирмами. Они пообещали инвестировать только в ценные бумаги с низким уровнем риска, чтобы защитить своих клиентов. Однако банки не сдержали это обещание, так как погнались за прибыльным рынком деривативов.

Закон о модернизации товарных фьючерсов освободил деривативы от регулирующего надзора. Это также аннулировало любые государственные постановления. У крупных банков были ресурсы для управления этими сложными производными финансовыми инструментами.
Среди этих законов ценные бумаги, обеспеченные ипотекой (MBS), оказали наибольшее влияние на рынок жилья. Прибыльность MBS повысила спрос на ипотечные кредиты, на которые они рассчитывают. Банки сокращают первоначальные ипотечные кредиты и перепродают их траншами, делая невозможным установление цены деривативов.

Хедж-фонды и другие финансовые учреждения по всему миру владели ценными бумагами, обеспеченными ипотекой, но они также находились в паевых инвестиционных фондах, корпоративных активах и пенсионных фондах.

В 2007 году, когда банки осознали, что им необходимо покрывать убытки, они запаниковали и прекратили кредитовать друг друга. Они не хотели, чтобы другие банки предоставляли им бесполезные ипотечные ссуды в качестве обеспечения, и в результате стоимость межбанковских займов, называемая Libor, резко возросла. Федеральная резервная система начала закачивать ликвидность в банковскую систему через механизм аукционов по фьючерсам, но и этого было недостаточно.

↑ Часто задаваемые вопросы о финансовом кризисе 2008 года

Финансовый кризис 2007-2008 годов стал глобальным событием. Греция не выплатила свои международные долги. Португалия и Испания страдали от крайнего уровня безработицы. Опыт каждой страны был разным и сложным. Некоторые из факторов, вовлеченных в США:

Вопрос 1: Что явилось причиной финансового кризиса 2008 года?
Действовали несколько взаимосвязанных факторов.

Во-первых, низкие процентные ставки и низкие стандарты кредитования подпитали пузырь цен на жилье и побудили миллионы людей брать взаймы сверх их средств для покупки домов, которые они не могли себе позволить.

Банки и основные кредиторы продолжили свой темп, продавая свои ипотечные кредиты на вторичном рынке, чтобы высвободить деньги для предоставления дополнительных ипотечных кредитов.

Финансовые фирмы, купившие эти ипотечные кредиты, переупаковали их в пакеты или «кусочки» и перепродали их инвесторам как ценные бумаги, обеспеченные ипотекой. Когда начали прибывать случаи невыполнения обязательств по ипотеке, конечные покупатели обнаружили, что держат в руках обесценившиеся векселя.

Вопрос 2: Кто несет ответственность за Великую рецессию?
Многие экономисты считают, что большая часть преступления связана с неэффективной политикой ипотечного кредитования, которая позволяет многим потребителям брать взаймы гораздо больше, чем они могут себе позволить. Однако совершается много преступлений, в том числе:

— Хищные кредиторы, которые продают хостинг тем, кто не может выплатить предложенную им ипотеку.
— Инвестиционные гуру, которые покупают эти плохие ипотечные кредиты и превращают их в пакеты для перепродажи инвесторам.
— Агентства, которые дали наивысшие инвестиционные баллы этим ипотечным пакетам, также предоставили безопасный обзор.

Вопрос 3: Какие банки обанкротились во время финансового кризиса 2008 года?
По данным Федеральной резервной системы Кливленда, в период с 2008 по 2015 год более 500 банков обанкротились, по сравнению с 25 за предыдущие семь лет. многие из них были небольшими региональными банками, и все они были куплены другими банками вместе со счетами вкладчиков.

Самыми крупными неудачами были инвестиционные банки, обслуживающие институциональных инвесторов, а не традиционные банки. Среди них были, в частности, Lehman Brothers и Bear Stearns. Lehman Brothers отвергла правительственный план помощи и закрыла свои двери. JPMorgan Chase купил Bear Stearns по-прежнему дешево.

Что касается крупнейших банков, включая JPMorgan Chase, Goldman Sachs, Bank of American и Morgan Stanley, все они были «слишком велики, чтобы обанкротиться». Они взяли вырученные деньги, вернули их правительству и снова появились после рецессии, больше, чем когда-либо.

Вопрос 4: Кто сделал деньги во время финансового кризиса 2008 года?
Некоторые умные инвесторы заработали на кризисе деньги.

— Уоррен Баффет инвестировал миллиарды в такие компании, как Goldman Sachs и General Electric, по разным причинам, сочетая патриотизм и прибыль.
— Управляющий хедж-фондом Джон Полсон вложил много денег в рынок жилья США, когда лопнул пузырь, а затем заработал намного больше денег на восстановлении после достижения дна.
— Инвестор Карл Икан продемонстрировал свою способность рассчитывать время на рынке, продавая и покупая недвижимость в казино до, во время и после кризиса.

Источник

Сравнительный анализ кризисов 2008 и 2020

В конце февраля 2020 года американский фондовый рынок вошел в фазу стремительного падения. От своего исторического максимума индекс просел на 1201 пункт (более 35%). Это самое сильное падение в абсолютных величинах за всю историю американского фондового рынка. Это также самый скоростной биржевой спуск: чтобы обнулить весь рост последних трех лет, потребовалось всего 22 торговых дня.

Возникает желание провести параллели данного кризиса с мировым финансовым кризисом 2008 года, который, по всеобщему мнению, был успешно преодолен. Причем такое желание возникает не только у аналитиков, но и у регуляторов по всему миру. Возникает обманчивое убеждение в том, что рецепт преодоления кризиса любого масштаба найден более 10 лет назад: в виде программы количественного смягчения.

На мой взгляд, это чрезмерно оптимистичное утверждение. Данный кризис кардинально отличается от кризиса 2008 года:

· В причинах возникновения;

· В течении и ожидаемый продолжительности.

А старое лекарство не годится для новой экономической болезни.

Причины кризиса 2008 года берут начало еще в 2002 году. Тогда в результате снижения ключевой ставки ФРС ипотека стала доступной, а продажи новых домов начали расти небывалыми темпами.

Обязательства по ипотеке в результате секьюритизации стали обеспеченными ипотечными облигациями (Mortgage-backed securities, MBS), а затем стали объединяться в пулы обеспеченных ипотечных обязательств (Collateralized Mortgage Obligation, CMO). На первый взгляд рынок CMO выглядел высокодоходным и относительно безрисковым, т.к. обязательства по ним были обеспечены высоколиквидным активом (домом), стоимость которого постоянно растет.

Низкие ставки по кредитам привели к расцвету рынка обеспеченных долговых обязательств (Collateralized Debt Obligation, CDO), к которым относятся не только СМО, но и многие другие облигации, обеспеченные долговыми обязательствами.

В итоге возник целый рынок долгов, внутри которого многим участникам было комфортно и безопасно. Работало это следующим образом:

1. Обязательства по изначально выданному ипотечному кредиту продавались, объединялись в пулы (и становились CMO / CDO) и перепродавались снова. А

2. Чтобы застраховать себя от дефолта по CDO, держатель таких облигаций приобретал кредитный дефолтный своп (Credit Default Swap, CDS).

В этой схеме не требовалась тщательная проверка заемщика, потому что для изначального кредитора не имело значения, будет ли заемщик платить по своим обязательствам или нет, т.к. все обязательства уже были проданы. Соответственно, чем больше ипотечных кредитов выдавалось, тем больше была прибыль. А конечный держатель облигаций (например, крупный банк) просто приобретал страховку (СDS), которая для бумаг с высоким рейтингом стоила совсем недорого.

Вся эта система не смогла бы работать, если бы риски CDO были правильно оценены. Однако из-за просчетов в методике оценки рисков пакеты обеспеченных долговых обязательств считались более надежными, чем были в действительности. В частности, была недооценена степень корреляции между вероятностями дефолта по отдельным обязательствам, в результате было переоценено значение диверсификации в снижении риска дефолта условного портфеля.

В итоге CDO получали незаслуженно высокие рейтинги надежности, а кредитный дефолтный своп стоил неоправданно дешево. Причем покупка дефолтных свопов могла осуществляться и без непосредственного владения предметом страховки. В результате такие деривативы стали элементом рискованных стратегий. Кроме того, покупка CDS поощрялась регуляторами. Все это привело к продаже данных инструментов на сотни миллиардов долларов. Например, только одна компания AIG по состоянию на 30 июня 2008 г. выписала кредитные деривативы на сумму $413 млрд.

Дешевизна страховки от дефолта и возможность быстрой перепродажи ипотечных обязательств привела к массовой выдаче кредитов, в том числе заемщикам с короткой кредитной историей или вовсе без нее. Причем ненадежным заемщикам выдавались субстандартные кредиты с плавающей ставкой, которая зависит от риска дефолта по кредиту, а также от ставки LIBOR.

Большое распространение на рынке недвижимости получили спекулятивные покупки с целью последующей перепродажи.

Ажиотаж на рынке жилой недвижимости США достиг апогея летом 2005 года, когда продажи новых домов достигли исторического максимума – 1389 тыс. К 1 января 2007 года этот показатель упал до 998 тысяч, и стало понятно, что период роста на рынке недвижимости окончен. Следом за снижением количества проданных домов начали падать и цены на них.

По мере падения спроса и, соответственно, цен на жилую недвижимость нарастали спекулятивные продажи, а за счет повышения платежей по субстандартным кредитам (из-за повышения ставки) число дефолтов по ипотеке также начало расти. Это в свою очередь бьет по всем держателям CDO.

Рейтинги ипотечных облигаций (CDO) начали стремительно падать, а по мере накопления потерь и снижения кредитного рейтинга продавцы страховок от дефолта (CDS) были вынуждены предоставлять все большее обеспечение, пока у них не закончились средства, требуемые для очередного обеспечения дефолтного свопа.

И все же главной причиной кризиса стали именно обеспеченные ипотекой обязательства (CDO) и массовые дефолты по ним. Та же AIG взяла на себя значительные долговые обязательства, чтобы приобрести на заемные средства «безрисковые» ипотечные облигации. При этом рынок недвижимости был перегружен предложением: на продажу были выставлены сотни тысяч домов.

Особенно важным стало банкротство Lehman Brothers в сентябре 2008 года, когда стало понятно, что государство не собирается спасать всех. Финансовый кризис перешел в острую фазу.

На фондовом рынке шли активные распродажи, и к марту 2009 года индекс широкого рынка S&P500 снизился на 57,6% от максимумов октября 2007 года.

Конечно, власти США не могли оставить кризис развиваться по естественному сценарию. На рынках по всему миру властвовали «медведи», безработица росла, а рынок недвижимости был скорее мертв, чем жив. Срочно требовалась помощь и финансовому, и реальному секторам экономики:

● План ARRA (American Recovery and Reinvestment Act) был принят в феврале 2009 года. Это пакет стимулирующих мер объемом $787 млрд, которые необходимо было распределить в течение трех лет. План подразумевал как индивидуальные налоговые послабления, так и для бизнеса, пострадавшего от рецессии (в т.ч. увеличение пособий по безработице), увеличение затрат на медицину, государственные инвестиции (в инфраструктуру, информационные технологии, науку и т.п.).

● Количественное смягчение (Quantitative Easing, QE). В декабре 2008 года ФРС США приступила к программе количественного смягчения, которое представляло собой покупку Федеральной Резервной Системой США ипотечных облигаций (MBS, mortgage-backed securities) и казначейских облигаций США у банков с целью обеспечения ликвидности.

Объем выкупа составил $600 млрд., а затем поступившие на баланс активы были «нейтрализованы» через продажу государственных казначейских облигаций на ту же сумму. В марте 2009 года программу расширили еще на $750 млрд и прибавили $300 млрд на покупку трежерис, и вот эти покупки ФРС уже не «стерилизовала» через продажу казначейских облигаций.

В дальнейшем программу неоднократно перезапускали:

● QE 2 – ноябрь 2010 – июнь 2011;

● QE3 – сентябрь 2012 – декабрь 2013.

· Политика нулевых процентных ставок (ZIRP – Zero Interest Rate Policy). 16 декабря 2008 года ключевая ставка ФРС США была снижена до 0-0,25%, и такое положение дел сохранялось 7 лет – до декабря 2015 года.

· Операция Твист (Operation TWIST). В сентябре 2011 года ФРС анонсировала операцию ТВИСТ. План состоял в продаже облигаций с датой погашения менее трех лет и покупке облигаций с датой погашения от 6 до 30 лет с целью увеличения средней даты погашения портфеля ФРС. Цели – аналогичные QE. Разница состоит в том, что для операции ТВИСТ не потребовалась дополнительная эмиссия денежной массы, т.к. покупки совершались на средства от продажи облигаций с близкой датой погашения.

Всего за программу количественного смягчения активы ФРС выросли c $ 870 млрд в августе 2007 года до примерно $4,5 трлн. в начале 2015 года.

Все программы количественного смягчения были нацелены на предоставление избыточной ликвидности в банковском секторе. Планировалось, что затем эти средства будут направлены непосредственно в экономику в виде дешевых кредитов, также инвестиций. Это должно было разогреть деловую активность и помочь экономике расти.

Однако реальность внесла свои коррективы: огромные средства мертвым грузом осели на балансах банковской системы в виде избыточных резервов.

Конечно, нулевые процентные ставки и гигантские средства, влитые в банковскую систему, сделали кредиты дешевыми. Но и здесь не обошлось без побочных эффектов. Многие компании тратили средства не на оздоровление бизнеса и инвестиции, а на выкуп собственных акций. Очень выгодные топ-менеджерам и акционерам, эти покупки фактически привели к избыточному росту капитализации целых секторов.

Триггером нового кризиса стала, конечно, пандемия COVID-19, однако положение дел в экономике, которое сложилось в конце 2019 года, трудно назвать здоровым.

Проблема заключается в том, что власти пошли путем избегания «экономической боли», стараясь любыми путями сгладить ситуацию. Фактически «экономическое болеутоляющее» в виде количественного смягчения стало основным «лекарством». Безусловно, полезное средство для смягчения пика кризиса из помощи в преодолении «дна» превратилось в основной драйвер роста.

Альтернативным вариантом было увеличение налогов и использование количественного смягчения только для смягчения ситуации в самые тяжелые моменты кризиса. Несомненно, в итоге это привело бы к массовым банкротствам, увеличению безработицы и в целом падению уровня жизни населения. При этом к настоящему моменту экономика, вероятно, вышла бы на устойчивую траекторию роста, пусть медленного, но стабильного.

Вполне понятно, что ни один политик не захотел бы брать на себя ответственность за подобные меры. Так и администрация Барака Обамы и ФРС пошли по пути избегания «экономической боли», последовательно накачивая экономику ликвидностью.

В краткосрочной перспективе это помогло быстро вернуться к росту, однако стратегически ситуация ухудшилась, делая последующий кризис достаточно скорым по времени, сильнее и сокращая возможности маневрирования.

Экономика США получила массу негативных последствий избытка денежной массы, поспособствовав возникновению «пузырей» во многих областях:

● Рынок корпоративных долгов. За последние 10 лет объем корпоративного долга вырос более чем вдвое, превысив отметку $3 трлн, что составляет более 45% ВВП США.

● Зомби-компании по всему миру. Эти компании полностью зависимы от внешнего финансирования, а их совокупная долговая нагрузка находится на уровнях, исключающих погашение или хотя бы ее сокращение. Их продолжают поддерживать, так как банкротство станет сильным ударом по кредиторам. По разным оценкам, только в США на конец 2019 года до 16% компаний оценивались как «зомби». Такое количество «зараженных» стало возможным не в последнюю очередь благодаря возможности быстро и дешево кредитоваться.

● Как и перед кризисом «доткомов», существует целая плеяда стартапов, которые, несмотря на убыточность (иногда, в течении более чем 10 лет), провели успешные IPO и их акции выросли более чем на 100%. При этом более 80% компаний, выходящих на IPO, убыточны. Этот показатель находится на том же уровне, что и перед кризисом доткомов в 2000 году. И хотя в целом балансы более здоровы, чем накануне кризиса доткомов, но они весьма далеки от идеала.

● Активные байбеки и высокие дивиденды. Обилие дешевых кредитов спровоцировало волну выкупов корпорациями собственных акций и выплату все большего размера дивидендов. Например, в 4 квартале 2019 года байбеки и дивиденды вместе составляли 92,9% от операционных доходов (EBIT). И это касается всех компаний, входящих в индекс SP500 (источник: yardeni research). В значительной мере рост индекса за последние 10 лет связан именно со все нарастающими выкупами собственных акций.

● Спекулятивное давление. Байбеки как драйвер роста снизили важность для инвесторов традиционных показателей работы компании, на первое место (как и во время кризиса доткомов) вышли ожидаемые темпы роста компании.

● Высокий объем свободной денежной массы привел к появлению большого количества непрофессиональных инвесторов и сместил фокус роста на компании хайпа.

● Большое количество средств было инвестировано посредством ETF, что, с одной стороны, означает диверсификацию для инвестора, а с другой стороны все активы, входящие в фонд, получают поддержку, даже те, которые объективно ее не стоят. И в случае проблем распродажа ETF сильно ударит по всему рынку.

Одновременно с новым «перегревом» фондового рынка возникают проблемы в реальном секторе. Высокими темпами растет закредитованность домохозяйств. На конец 2019 года совокупный долг американских домохозяйств составлял более $14 трлн, стоимость недвижимости превысила предкризисные уровни 2006-2007 гг.

Вливание огромного количества денег не помогло оздоровить экономику, а скорее способствовала сокрытию проблем. Ситуация настолько серьезна, а дисбалансы настолько очевидны, что данная ситуация уже получила называние «everything bubble» («пузырь всего»).

В начале 2020 года распространение вируса COVID-19 приводит к значительному замедлению экономической активности в большинстве отраслей.

Кризис в здравоохранении сразу же выливается в падение перегретого фондового рынка. В отличие от предыдущих кризисов, проблема возникла не в финансовом секторе, а в давлении на деловую активность карантинных мер, введенных по всему миру в течении короткого времени.

Дополнительные проблемы возникают и в нефтегазовой отрасли США (в том числе сланцевой) – 6 февраля Россия отказывается от сделки с ОПЕК, обещая нарастить добычу, аналогично поступает Саудовская Аравия. В дополнение к этому сокращается спрос на нефть из-за приостановки производств. К первому апреля цена на нефть теряет 58%, усиливая проблемы в сланцевой отрасли США. Фактическая приостановка экономики и избыточная добыча привели к быстрому заполнению хранилищ

И в конце концов, в апреле экспирация фьючерса на нефть WTI произошла в отрицательной зоне (аналогичная ситуация возникала на московской бирже).

Кризис 2020 в любом случае должен был быть сильнее глобального финансового кризиса 2008 по следующим причинам:

● За последние 10 лет суммарный объем корпоративного долга вырос вдвое до $6.55 трлн

● Последние три года основной покупатель на рынке акций – корпорации, выкупающие собственные акции. По данным Goldman Sachs, в 2018 году суммарное сальдо корпоративных операций на фондовом рынке составило +$598 млрд., а сумма всех операций всех остальных групп инвесторов составила -$303 млрд., в 2019 г. +$480 млрд и -$380 млрд соответственно. Из этого следует простой вывод – самый длительный бычий рынок в истории в первую очередь поддерживался выкупами компаниями собственных акций, а капитализация рынка неоправданно высока.

● Рекордная закредитованность домохозяйств. В феврале 2020 суммарный долг американских домохозяйств составил $14 триллионов. Это рекордный уровень за всю историю.

Ограниченный оптимизм, вызванный запуском самой крупной программой помощи (CARES act) и запуском количественного смягчения не сможет бесконечно двигать рынки вверх. Поэтому нам нужно готовиться к худшему сценарию и понимать, что кризис 2008 года впоследствии будет казаться нам не таким уж злом, как кризис 2020 года, усугубленный пандемией.

Источник